Бывший прихожанин прихода св. Параскевы-Пятницы о событиях в Православной Церкви Литвы
Этим летом исполнится 10 лет с тех пор, как я начал посещать православный храм св. вмц. Параскевы-Пятницы в Вильнюсе. Моя семья и я приняли православие в этом же храме 5 лет назад. Мы могли сделать этот шаг и раньше, но нас смутила российская военная агрессия в Украине, начавшаяся в 2014 году. Мы только-только открыли для себя Православную Церковь и не хотели нашего пути начинать со скандала, вызванного новой российской политической проблемой. К сожалению, спастись от неё не было никакой возможности. Эта агрессия изменила и общее настроение в приходе св. Параскевы. Я стал замечать, что после этих событий количество верующих и гостей в храме уменьшилось. Наша семья как-то держалась, хотя и не все – одинаково. Мы пытались определить свое личное отношение к политическим событиям и к Православной Церкви в Литве, которая, как вы знаете, находится под юрисдикцией Русской Церкви. Проблема, с которой мы столкнулись, широко известна – это слияние российских властей и Московского Патриархата. Православная Церковь в Литве, хотя и входила в состав Московского Патриархата, при митрополите Иннокентии относительно успешно справлялась с этим вызовом. Особенно когда канцлером стал первый настоятель нашего прихода, о. Виталий Моцкус.
В целом, условия в приходе св. Параскевы были относительно благоприятными для формирования литовского православия. Не в плане этническом, но в общегосударственном контексте. Именно здесь начали рождаться замечательные литовские песнопения. Приход был наполнен верующими разных национальностей, как и подобает столичному городу. В течение 10 лет этого прихода для нашей семьи было достаточно. Приход нам стал словно второй семьёй. Лишь изредка мы посещали другие православные храмы, потому что нам было трудно привыкнуть к церковнославянскому языку. Но в приходе св. Параскевы все службы проходили на литовском языке. Этого было достаточно для нашей семьи.
Однако всегда оставалась надежда, что в Литве будет ещё хотя бы один литовский приход, не только по языку, но и по общей атмосфере. Священники Виталиюс Моцкус, Георгий (Гинтарас) Сунгайла и особенно наш последний настоятель, о. Виталис Даупарас сделали все возможное для достижения этой цели. Скромные средства прихода не могли воплотить все их лучшие пожелания. Руководитель приходского хора, композитор Юстина Тринкунайте-Сунгайлене, также внесла значительный вклад в работу священников. Трудно переоценить вклад этих людей в развитие Православной Церкви в Литве. Одно можно сказать с уверенностью: они были незаменимы в этот исторический период.
Очевидно, у Всемогущего были другие планы. Ситуация вновь радикально изменилась после конца февраля этого года, когда Россия решила начать широкомасштабную войну против мирной Украины. По сравнению с 2014 годом эта российская агрессия приобрела глобальное измерение. Идеология, мотивы, характер войны и цена, которую Россия платит за нее, захватывали дух. Путин провозгласил, что украинское государство является искусственным и не должно существовать как отдельная нация. Кремль был полон решимости объединить земли Руси, и патриарх Кирилл открыто одобрял это. Другими словами, высший иерарх церкви, к которой я принадлежал, стал олицетворением войны, которая уже признана геноцидом украинского народа. В результате христиане Литвы стали называть патриарха Кирилла «величайшим позором христианства». И снова нашей семье пришлось искать своего личного отношения к этим событиям. Только на этот раз это был гораздо более серьезный вызов. Впервые за 10 лет я начал задаваться вопросом: смогу ли я остаться православным?
Православная Церковь в Литве не спешила заявить о своей официальной позиции. Насколько я знал литовское православное духовенство, я был убежден, что после таких событий никто из них не встанет на сторону официальной России. Позже я узнал, что ошибался. Хотя и с запозданием, официальная позиция Православной Церкви в Литве была наконец опубликована. То, что я прочитал там, немного успокоило меня, но этого хватило лишь на короткое время. За словами должны были последовать конкретные действия со стороны духовенства нашей Церкви. Я снова был убежден, что мы услышим заявления отдельных священнослужителей, официальные претензии к Московскому Патриархату и решимость дистанцироваться, по крайней мере, формально, от Москвы. Я снова ошибся.
В публичных выступлениях священников чувствовалась подозрительная сдержанность и замкнутость. Меня больше не беспокоили проповеди патриарха Кирилла. Он уже оказался на задворках христианского мира. Только молчание духовенства было теперь непонятным. Эти события произошли во время Великого поста. В православной духовной традиции всегда подчёркивается, что пост это не простое воздержание от пищи, а избегание причинения зла другим. Многие православные знают ответ на вопрос, что нельзя есть во время Великого поста: «Не ешь людей». И вот, посреди всего этого, идет война, патриарх благословляет ее, а духовенство молчит или занимается своей обычной жизнью. Но ты, мирянин, как раньше, так и сейчас, не можешь принимать Причастие, если в сердце своем держишь обиду на кого-то. Это стало внутренней дилеммой – остаться в Церкви и начать говорить, или тихо отступить и уйти. Молчать перед лицом всего этого стало невозможно. Если только не оставить свой ум у порога храма.
К счастью для меня, многие православные в Литве так не поступили. Самыми смелыми из них были священнослужители, которые теперь запрещены в служении. Я упомяну их всех: священников Виталия Даупараса, Георгия (Гинтараса) Сунгайлу, Виталия Моцкуса, Владимира Селявко, Георгия Ананьеваса и диаконов Виктора Миниотаса и Георгия Цыбуревкина. Эти священнослужители начали публично осуждать войну в России и заявления патриарха Кирилла. Они отказались от лицемерной практики поминания патриарха Кирилла как «великого господина и отца нашего» во время богослужений. Это был свет в конце туннеля. Действия духовенства были мужественными и вызывающими уважение.
К сожалению, реакцию уволенных священнослужителей начальство Православной Церкви в Литве восприняло совершенно иначе. Они начали винить священнослужителей и создали целую череду канцелярских обвинений в адрес своих клириков – от клятвопреступления до нарушения канонов. Ни один мыслящий православный, близко знающий этих священнослужителей, не может серьезно относиться к подобным обвинениям. Своими делами, а не словами, наши архиереи фактически вступили в ряды патриарха Кирилла. Тем самым литовские епископы сразу же оттолкнули от себя православных мирян, которые воспринимают события в Русской Церкви как нравственную трагедию православия. Это и есть настоящий раскол в Церкви, который Русская Церковь сейчас называет «единством». Наконец, именно эту закономерность можно обнаружить в любой из их «военных операций».
Единственный литовский приход св. вмц. Параскевы также был уничтожен этими действиями литовских архиереев. Все славянские приходы остались нетронутыми. Архиереи не только наказали всех главных священников, благодаря работе которых сохранялось литовское православие, но и попытались создать на месте прихода святой Параскевы его подобие.
Угрозы литовских православных архиереев становятся все менее пугающими, потому что плоды их говорят громче их слов. Сегодня Православная Церковь в Литве потеряла одних из лучших и храбрейших своих священнослужителей. Это священники и дьяконы, которые оказались перед выбором: либо быть священником, либо быть христианином. Они сделали правильный выбор и встали на правильную сторону страдающих от войны. Мы должны верить, что Всевышний не оставит ни одного православного Литвы без храма для молитвы, и что рано или поздно здесь будет восстановлен Вселенский Константинопольский Патриархат. Это, безусловно, будет историческое событие, первые шаги к которому уже сделаны несколькими мужественными православными. Давайте запомним их имена.
